Расшифровка выступления Сергея Смирнова на церемонии вручения премии Бориса Немцова за смелость-2019. Несмотря на резонанс вокруг дела Сергея Назарова, который погиб в 2012 году после избиений и изнасилования бутылкой в казанском ОВД «Дальний», пытки продолжаются по сей день. Сергей приводит цитаты фигурантов «Дела Сети», в которых они подробно рассказывают о методах, которые используют силовики, чтобы выбить признания. А также — приводит свидетельства людей, которые не были даже подозреваемыми, но подверглись насилию.
Фонд Бориса Немцова разрешает публикацию и распространение этого текста в СМИ, а также призывает читателей и всех неравнодушных оформить пожертвование «Медиазоне»
Добрый день всем. Я главный редактор издания, которое пишет о судах, нарушениях прав человека, о тюрьме и обо всех проблемах, связанных с этим. Я сегодня в майке «Я/МЫ Иван Голунов». Несмотря на то, что вчера дело против Ивана было закрыто и прекращено, а сам он оказался на свободе, сегодня моих коллег журналистов, которые вышли на улицу в этих майках, задерживали, забирали в полицейские участки и держали много часов, не объясняя причин. Теперь это история не только Ивана Голунова, но и всего журналистского сообщества, я думаю, даже всего гражданского общества России.
В последнее время в нашей стране мы видим практически непрерывное наступление на права и свободы граждан. Особенно это стало заметно после массовых митингов 2012 года. Власть решила, что с людьми на улице надо разговаривать языком репрессий. Говорить о нарушениях прав человека в современной России можно практически бесконечно, это большое пространство для отдельных исследований, поэтому я выбрал всего лишь одну тему, которая волнует сегодня многих и которая, к огромному сожалению, стала в нашей стране актуальной. Я хочу рассказать о пытках, используемых силовиками как против инакомыслящих, так и против обычных граждан.
К сожалению, применение пыток к задержанным не является новостью для нашей страны, так было при Сталине, так было позже. После смерти Сталина это явление неоднократно вызывало стихийные массовые акции протеста. Ситуация не улучшилась и после распада Советского Союза. В 2012 году широкий резонанс вызвала смерть Сергея Назарова в Казанском отделе полиции ОВД «Дальний». Его изнасиловали бутылкой из-под шампанского, а также избили, заставляя признаться в краже мобильного телефона. Через два дня Назаров умер от разрывов внутренних органов, но успел рассказать о пытках. Несмотря на широкий резонанс этого дела и наказание непосредственных виновных в смерти Сергея Назарова, практика пыток никуда не ушла.
Хочу перейти к сегодняшнему дню. Сейчас в России параллельно проходят два судебных процесса по делу так называемого объединения «Сеть». Среди обвиняемых – анархисты и антифашисты. Это дело можно назвать по-настоящему пыточным. Все обвиняемые жаловались на пытки. Эту группу анархистов из Пензы обвиняют в организации террористического сообщества, это очень тяжелая статья Уголовного кодекса. Молодых людей обвиняют в попытке захвата власти, который они планировали осуществить с помощью терактов. По версии следствия (расследование ведет ФСБ), несколько молодых анархистов и антифашистов создали свою организацию, прописали устав и пытались захватить власть. Одним из ключевых оснований, на котором строится обвинение, являются признательные показания. В деле нет ничего другого, кроме того, что молодые люди из Пензы собирались и играли в пейнтбол. Публичным это дело стало даже не после пыток в Пензе, а после задержания второй группы в Санкт-Петербурге.
В 2012 году широкий резонанс вызвала смерть Сергея Назарова в Казанском отделе полиции ОВД «Дальний». Его изнасиловали бутылкой из-под шампанского, а также избили, заставляя признаться в краже мобильного телефона.
Сначала был задержан Виктор Филинков, программист и антифашист. Через два дня, уже находясь в тюрьме и дав признательные показания, он первым из этой группы рассказал о пытках. На два дня позже задержали еще одного молодого человека – Илью Капустина. Я процитирую его показания: «Вечером, когда я возвращался домой и был уже недалеко от дома, на меня с разных сторон набросились человек пять в черной форме и масках. Они повалили меня на землю и, пиная ногами, затащили в минивен. Я пытался позвать кого-то на помощь, но это не помогало. Меня повалили на пол, продолжали пинать, обыскали и очень плотно затянули наручники, так, что у меня на руках остались порезы. Машина отъехала, и меня начали допрашивать. Когда на какие-то вопросы я не знал ответов или, например, не понимал, о чем идет речь, меня били током из электрошокера в район паха или сбоку от живота. Били током, чтобы я сказал, что тот или иной мой знакомый собирается устроить что-то опасное. Были вопросы о том, состою ли я в той или иной организации, куда ездил, бывал ли в Пензе, и так далее. Время от времени в меня тыкали электрошокером. В какой-то момент один из них сказал, что они могут выбросить меня где-нибудь в лесу и переломать мне ноги. Я уже начал ждать этого момента, когда все закончится, потому что они меня так долго пытали, что это было совершенно невыносимо».
Это рассказ человека, который был отпущен спустя четыре часа из микроавтобуса, и даже сами сотрудники ФСБ не имели к нему никаких претензий, он даже не был подозреваемым. Других людей, которые обвиняются по делу «Сети», пытали намного больше, целенаправленно. Группу в Пензе запугали таким образом, что они несколько месяцев боялись об этом рассказывать. Об их пытках стало известно сейчас на суде. Виктор Филинков, антифашист из Петербурга, первый подробно рассказавший о пытках, недавно выступал в суде. У него попросили голос на экспертизу – специальная фоноскопическая экспертиза, которая в этот раз проводилась прямо в зале суда. Сотрудник ФСБ, который записывал Виктора, попросил его проговорить 5-10 минут, сказать любые слова, чтобы взять голос для экспертизы.
Сейчас в России параллельно проходят два судебных процесса по делу так называемого объединения «Сеть». Среди обвиняемых – анархисты и антифашисты. Это дело можно назвать по-настоящему пыточным.
И вот что рассказал Филинков, который уже неоднократно рассказывал о пытках. Я цитирую Филинкова: «Когда меня пытали, это было неожиданно. Это было совсем не так, как в кино показывают. Я никогда в жизни не испытывал такого. Меня било током, обычным из розетки, но когда били шокером некоторое время, это совсем другие ощущения. На их фоне меня били, и избиения не ощущались. Кроме того, когда били по голове, тогда в глазах белело. Когда заламывают, ничего не ощущалось. Если ездить с наручниками за спиной, то через час начинают болеть плечевые суставы, ко второму часу это становится невыносимо. Меня пытали около четырех часов, били в разные места: в ногу, в грудь, в запястья, в шею. Параллельно мне угрожали. Их угрозы были бессмысленны – после 10 минут пыток я был абсолютно сломлен. Что убьют, что меня посадят к больным туберкулезом, к тем же спецназовцам, что машина с двумя сотрудниками ФСБ, которые будут меня пытать, повезет меня в Пензу. Мне задавали вопросы, но я готов был ответить на все, поэтому я все подписал. Насилие – основа их работы».
«В какой-то момент один из них сказал, что они могут выбросить меня где-нибудь в лесу и переломать мне ноги. Я уже начал ждать этого момента, когда все закончится, потому что они меня так долго пытали, что это было совершенно невыносимо»
Важная деталь: перед тем, как пытать, молодого человека специально привезли к врачу, чтобы получить заключение о том, что с ним все хорошо, он здоров и здоровье позволяет применять такое насилие.
Показания задержанных в Пензе еще страшнее. Дмитрий Пчелинцев недавно рассказывал на суде: «Это 28 октября, первый день моего пребывания в СИЗО. Меня завели в камеру и закрыли там. Через две минуты зашло около шести, может быть, семи сотрудников ФСБ. Двое из них были в форме, которую используют ФСБ, в том числе я узнал людей, которые меня конвоировали до этого, и люди в обычной одежде, собственно оперативники, тоже там были. Мне сказали: «Раздевайся и садись на лавочку!», — я сел на лавочку и после того, как мне начали приматывать к лавочке ноги скотчем, понял, ну как бы пиши пропало. Достали из сумки динамо-машину, поставили ее на стол. Все сотрудники были в балаклавах и медицинских перчатках. Мне замотали руки за спиной, я был в одних трусах, примотали ноги к лавочке скотчем. Сотрудник зачистил канцелярским ножом провода и примотал мне их к большим пальцам ног, вопросов мне никто не задавал, начали сразу крутить динамо-машину. Собственно, ногами примерно до колена я ощутил ток, это ощущение как будто сдирают кожу заживо, а когда подача тока прекращается, как будто ничего не было вообще. Потом никакой боли нет, когда все прекращается, но вытерпеть это нереально. Меня били током, может быть, раз пять без вопросов, чтобы подавить мою волю. Потом сказали: мол, ты не понял, ты в руках ФСБ, мы играть не будем, тебе нужно сейчас отвечать на вопросы; ответы «нет», «не знаю», «не помню» — это неправильные ответы. В итоге меня бросили на пол, начали стягивать трусы для того, чтобы пристегнуть к гениталиям провода. Я сказал: «Окей, окей, я понял. Как там вопрос звучал последний?» Они говорят: «Ты организовал террористическое сообщество «Сеть»?» Я говорю: «Ну да, я». — «Ну все, молодец, садись».
«Достали из сумки динамо-машину, поставили ее на стол. Все сотрудники были в балаклавах и медицинских перчатках. Мне замотали руки за спиной, я был в одних трусах, примотали ноги к лавочке скотчем. Сотрудник зачистил канцелярским ножом провода и примотал мне их к большим пальцам ног, вопросов мне никто не задавал, начали сразу крутить динамо-машину»
С оперативными сотрудниками в камере находился следователь ФСБ, который с ноутбука читал материалы, а Пчелинцев после пыток их подписал. Свидетельства о пытках есть и в других делах, которые ведет ФСБ. На них жаловались, например, украинцы Евгений Панов и Андрей Захтей, задержанные по делу о так называемых диверсиях в Крыму. Нужно, наверное, говорить про мотивацию тех, кто применяет пытки, хотя это может выглядеть как попытка оправдания бесчеловечных поступков. В России чаще всего пытают для получения признательных показаний, и даже если человек на суде от них отказывается, это никак не влияет на приговор. Суд отказывается обращать внимание на обстоятельства дачи этих показаний. В России очень неохотно заводят дела на силовиков, которые применяли пытки. В отношении сотрудников ФСБ нет ни одного известного случая, когда после вызвавших широкий резонанс жалоб на пытки заводили бы уголовные дела. Любые проверки показывают, что применения силы либо не было, либо было, но в строгом соответствии с законодательством.
В отношении сотрудников ФСБ нет ни одного известного случая, когда после вызвавших широкий резонанс жалоб на пытки заводили бы уголовные дела. Любые проверки показывают, что применения силы либо не было, либо было, но в строгом соответствии с законодательством.
Долго можно было бы говорить об этой чудовищной, средневековой практике в России, но пока в «Новой газете» не появилось видео избиения в Ярославской колонии десятком сотрудников ФСИН (тюремная охрана) одного из заключенных, никакого дела не было. Несмотря на все жалобы, до появления видеозаписи следователи отказывали в возбуждении уголовного дела.
Иногда пытки приводят к убийствам. В Ингушском центре по противодействию экстремизму при МВД пытки были поставлены на поток. На насилие жаловались десятки человек, а правоохранительные органы всегда выносили отказы в возбуждении уголовных дел. Я лично говорил с женщиной, которую пытали сотрудники центра «Э». Ее зовут Марем Далиева. Ей надевали на голову пакет, заставляя признаться в ограблении банка. Спустя несколько месяцев были пойманы настоящие преступники. Мужа Марем пытали в соседнем кабинете, и, надевая ему на голову полиэтиленовый пакет, сотрудник центра «Э» просто не рассчитал время и силы, и Магомед Далиев задохнулся. Сотрудников и начальника центра «Э» в итоге осудили, но это произошло не из-за жалоб на пытки, лишь позже им в обвинение было это добавлено.
Иногда пытки приводят к убийствам. В Ингушском центре по противодействию экстремизму при МВД пытки были поставлены на поток.
Одно из последних громких свидетельств об издевательствах – случай в Сургуте, когда пытки были применены к адептам религиозной организации «Свидетели Иеговы». Эта организация признана в России экстремистской, ее участники преследуются только за причастность к ней, любому последователю может грозить до десяти лет заключения. Задержанных свидетелей Иеговы в Сургуте, среди которых были и немолодые люди, били электрошокерами прямо в здании Следственного комитета. Несмотря на следы пыток, уголовного дела в отношении силовиков, их производивших, нет до сих пор. Одно из близких к правоохранительным органам изданий опубликовало версию, что они сами били себя электрошокерами после допроса, чтобы привлечь внимание.
Одно из близких к правоохранительным органам изданий опубликовало версию, что они сами били себя электрошокерами после допроса, чтобы привлечь внимание.
Можно достаточно долго говорить и о многих других случаях применения пыток, но я, пожалуй, остановлюсь. Думаю, это всегда очень тяжелые подробности, но это то, что в России существует в настоящее время, это очень большая проблема, никто почти никогда не несет ответственности за применение насилия. Я уверен, никто и сегодня не понесет ответственность за применение насилия к демонстрантам в центре Москвы. Абсолютно убежден, что избиения мирных демонстрантов будут признаны законными. Единственное, что мы можем сделать, — это говорить об этом, освещать и требовать свободы всем, кто сегодня был задержан: Алексею Навальному, которому грозит 30 суток ареста, другим активистам, журналисту Илье Азару, Елизавете Нестеровой, Леониду Волкову, которому придумывают одно дело за другим, чтобы он оставался в тюрьме.